Читаем без скачивания Каждый убивал [Журнальный вариант] - Ольга Новикова

Проницательная… Чего доброго, заподозрит… Что ей сказать? Еще догадается, что я ее знала… Лучше молчать.

Ада заходит за спину клиентки, включает серебристый фен. В руку лег чертовски удобно, но… Еле слышный, черт бы его побрал!

Перестаралась! Сейчас бы вернуть прежнюю сушилку с ее завываниями. Под тот шум диалог был невозможен. Но как назло вчерашнюю паузу между поездками заполнила профессиональным шопингом — накупила новых прибамбасов, в том числе и этот бесшумный филипсовский фен с функцией ионизации воздуха, с тремя скоростями, с быстрым охлаждением, со щадящими режимами… Имело ли смысл так тратиться?..

— Вам попышнее? — Ада вправе не отвлекаться на посторонние разговоры.

— Сделай, как считаешь нужным. Я тебе так доверяю, так доверяю… А покойница, прости господи, была та еще стерва! Буквально неделю назад я зашла в антикварный салон на Петровке. Только что открыли. А там — платиновое кольцо с солитером. Огранка “маркиз”. Десять карат. Чудо! Надела на безымянный палец… — Лариса Борисовна выставляет напоказ морщинистую руку с только что сделанным морковным маникюром, вертит ею, словно любуясь только ей видимым камнем, и продолжает: — Надела — и самочувствие мигом улучшилось. Ты знаешь, что большие бриллианты лечат? — Теперь она вскидывает голову, и получает горячей струей по лицу.

— Извините, — сухо бормочет Ада, продолжая укладку.

Уже до печенок достала своими никчемными баснями. Наверное, ни фига полезного и не знает.

Лариса Борисовна подслеповато приникает к зеркалу, подушечками пальцев легонько бьет себя по лбу, по щекам и, довольная осмотром, снова откидывается в кресле.

— Ничего, ничего, я сама виновата. Так вот знай: большие бриллианты лечат. Меня мой массажист просветил. Оказывается, грани так преломляют свет, что человеческий организм может выбрать ту часть спектра, которой ему не хватает… Ну или что-то в этом роде… В общем, надела кольцо, поднесла к глазам — и у меня сразу голова легкая стала, а настроение так и подпрыгнуло. Но без моей Коти я такие дорогие покупки не делаю. Позвонила, а дочка на съемках — только через час может подъехать. Что делать? Эх, надо было рискнуть, сразу купить! Я уже собиралась, но тут в дверь входит наша Светочка, бросается обнимать ни с того ни с сего… Обкуренная опять, наверное. Видит на пальце мою красоту и помалкивает. Губки поджала… Мол, не знаю, не знаю… Якобы совсем не заинтересовалась. Я, глупая, еще и покрасовалась перед ней… Но раз есть другое мнение, то автоматически срабатывает правило: выслушай альтера парс, другую сторону, — уточняет она для невежды, не догадываясь, что в таком объеме Ада владеет латынью. — Ну я и попросила хозяина придержать кольцо. Всего-то на пару часов. Вроде договорились… Я и пошла перекусить в Думу. Там журналисты налетели, потом пришлось по делам кое с кем пообщаться… Ну, ты знаешь! Еще и Котя застряла в пробках. Был бы жив муж, он бы нас обеспечил мигалками… Ничего, Котя скоро сама пробьется! В общем, мы только к вечеру туда попали. А моего кольца уже нет! Хозяин лепечет какие-то оправдания, но в глаза, гнида, не смотрит. Он, мол, решил, что я расхотела покупать. И кто, думаешь, перехватил мою вещь? Я из него вытрясла имя. Проверкой прокурорской пригрозила. Коварная Светочка. Никогда ей этого не прощу! — выкрикивает Лариса Борисовна, вставая со стула. Забыла, что некому уже мстить.

…Не зря я ее вытерпела, думает Ада, выходя на волю. В случае какого шухера наведу следователей на дорогущее кольцо. Им будет, чем заняться. Пусть ищут.

31. Анжела

— Ты уверен, что Нику и дочку Бизяева… один и тот же человек? — Спускаясь по мраморной лестнице помпезного бизяевского офиса, Анжела внимательно смотрит под ноги.

Не оступиться бы… Только вчера сняла эластичный бинт с голеностопа. Рецидивное растяжение. Приходится осторожничать. Бережь — половина спасенья. Мало того, что скользкий мрамор не застелили ковровой дорожкой, так еще и выпендрились — перила не поставили. А выясняется, что человек опирается взглядом. Когда не за что ухватиться, нарушается сложная координация. Мысленная, или, говоря по-современному, виртуальная.

Архитекторы хреновы… Хозяин-то, небось, на спецлифте поднимается и спускается. А остальные… Ну, президент и премьер вряд ли сюда пожалуют. Перворазрядных випов хозяин встретит внизу и прокатит на личном подъемнике, а остальные — так обойдутся.

Остальные… Оставленные заботой… Пришлось постараться, чтобы не принадлежать к этой касте отверженных. Правда, как все в русской жизни, не системно и это пренебрежение нуждами тех, кто не во всем физически полноценен. Одно из последних воспоминаний о поездке в метро: в новом переходе с Курской радиальной на кольцевую все ступеньки испещрены довольно глубокими продольными рисочками — чтобы нога не скользила. Результат чьей-то личной инициативы.

А тут — никакой мысли о посетителях. Очень опасно для женской больной ноги.

Можно, конечно, вцепиться в Глеба…

Нет уж… Так не годится. Привыкаешь к помощи — теряешь свободу. Хотя он, вроде, не посягает на мою независимость… Пока?

— Один и тот же убийца… — насупленно, почему-то неохотно повторяет Глеб. — Одна из версий…

Анжела напрягается: именно таким тоном она сама отбривает ненужных ей прилипал. Глеб хочет от нее отделаться?

Почему?

Непонятно. Нелогично. Что-то тут не так…

Придется действовать в одиночку? Конечно, это надежнее… Но одна пчела немного меду натаскает. Без помощи мало что можно сделать. Без его помощи…

Ника останется неотомщенной? И с этим, блин, жить?!

Стоп-стоп… Анжела правой рукой тянется к приподнятой проблемной ноге, чтобы поправить задник ботинка, и, покачнувшись, негромко вскрикивает.

Ушедший вперед Глеб оборачивается, прыгает на ступеньку вверх и подхватывает балансирующую на одной ноге Анжелу.

— Для меня эта версия — приоритетная, — уже по-свойски, вроде как расслабившись, объясняет он. — Но начальству совершенно не нужен серийный убийца, так что приходится разрабатывать и другие варианты,

Отлегло.

Нельзя всех по себе мерить. Он не против меня. У него, наверно, свои проблемы.

Сама возможность того, что Глеб захочет от нее отделаться, неправильно понятая его реакция, пробуждают охотничий инстинкт. Девичьи думы изменчивы. Анжела-аналитик сдается Анжеле-женщине.

Я его не отпущу от себя!

— Заедем ко мне? — заглядывает она в глаза Глебу, мгновенно меняя свои дневные планы. Массажиста переназначим, недописанная статейка подождет — больше ценить будут. Вечером — церемония “Леди года”. Так к пяти, к приходу Ады, его выставлю.

32. Глеб

Один звонок Бизяева — или как там еще он надавил на начальство — и Глеба вот уже третий день не дергают на рутинные трупы, не отвлекают от приоритетного расследования. “Ты уж постарайся, мы все на тебя надеемся”, — попросил — не приказал — шеф, даже не вызывая на ковер, а щадяще, по телефону. Без пререканий согласился не отбирать расследование убийства Вероники Мазур. Выслушал аргументы и внял доводу, что оно не мешает, а наоборот, поможет раскрыть резонансное дело. Шофер бизяевского зятя невольно помог: на голубом глазу отказался от признательных показаний. Не был, не участвовал. С предполагаемым убийцей — да, знаком. Откуда? Случайно оказался в камере предварительного заключения. Мол, то обвинение тоже было несправедливым — не зря же через полгода отпустили. Конечно, умолчал, что освободили по амнистии. Компанейщина к годовщине Победы. Линию защиты ему придумал адвокат. Молодой выскочка делает карьеру, а на истину ему наплевать. Все общество положило на истину с прибором. Время такое…

Но, исходя из вновь открывшихся обстоятельств, версия серийного убийцы выходит на первый план. Работаем по ней.

Так что ежедневные трагедии, как то: отравление мелкого бизнесмена, совладельца кафе на Ярцевской, труп подполковника МВД в лифте блочной девятиэтажки, проломленная голова старухи, которая не отдавала великовозрастному сыну-наркоману только что полученную пенсию, сын-алкоголик, зарезанный отцом-фронтовиком, — обо всех этих буднях отдела по расследованию убийств Глеб узнает из сводок с грифом “не для печати” или по телику, который постоянно работает у них в дежурке.

Вот и сейчас он заскочил в контору, чтобы отметиться — мол, пашу, не жалея сил. Кстати, чистая правда, и даже на сугубо личном вроде бы свидании с Анжелой добыл нелишние сведения…